[Emperor-of-Palamecia]

Серия Yakuza настолько хороша, что я давно не писал по любимой финалке.

Фэндом: Final Fantasy II
Автор: Emperor Mateus
Бета: 20th century boy
Персонажи: Ламия

Хорошая королева

В темноте гулко лязгнул замок и изящная когтистая рука оттолкнула дверь в сторону. Гостья помедлила у входа и понюхала воздух: два тела - мужчина и женщина, погруженные ее способностями в забытье. Змеиный хвост на удивление грациозно обогнул человека у порога и заскользил дальше вглубь. Молоденькая девушка лежала на расстеленном плаще, укрывшись сверху вторым, явно с плеча мужчины-рыцаря. Гостья облизала полные губы, пристально рассматривая лежащую фигуру - нежная кожа и белое мясо, ах как бы аппетитно хрустели эти косточки, после того как она вдоволь наигралась бы с жертвой и вернула ей рассудок на пике наслаждения, чтобы яркая вспышка удовольствия пронзилась первой болью пожираемой плоти. Смесь экстаза и животного страха питала силы не меньше, чем еда - тело.

Нельзя.

От досады она едва не щелкнула отросшими клыками. У нее другой приказ, от самой этой мысли ярость забурлила в крови. Она - королева,чарам которой подвластны оба пола, она, которая перевоплотится в любое живое существо, она, глава всего своего племени, обязана выполнять приказы!

Ей не задавали вопросов и не делали предложений, а сразу поставили очевидное негласное условие: либо покоряешься чужой власти, или все тебе подобные будут истреблены у тебя на глазах. "Мне не помешает лишняя пара перчаток".

Ламия была хорошей королевой, поэтому выбрала первое.

Прошло достаточно времени, чтобы немного залечить гордость, и пришел первый приказ "Повторить человека в точности и на установленный срок остаться в заданном виде".

Повторить.

Ламия откинула плащ с женского тела и еще раз осмотрела все подробности, затем вздохнула и прикрыла глаза. Ее роскошные волосы от макушки до витых концов прядь за прядью выцветали - из фиолетового в красный, оранжевый, желтый - она играла с оттенком, пока не осталась довольна золотистым шелковым каскадом, упавшем ниже плеч. На голове локоны переплелись в причудливый головной убор высшего сословия, кости лица сдвинулись, наслаиваясь друг на друга, придавая черепу более миниатюрную форму. Когтистые лапы чашами прижались к груди, ощупали полноту и тяжесть. Она провела ладонями вверх к шее, лицу и уже тонкие пальчики с аккуратным маникюром заскользили обратно к груди вниз. Ламия прогнулась вперед, смакуя ощущения как ее гордость, лучшая приманка, становится легче, как в местах, где она провела руками, кожа начала отслаиваться, преображаясь в тонкой работы платье. Змеиный хвост вылинял в длинную юбку с кокетливым разрезом - это уже детские забавы.

Самое сложное происходило под юбкой - для этого пришлось сесть, опереться и раскатать перед собой хвост на всю длину. В верхнюю часть тела она подняла все внутренние органы, расположившиеся до этого на три четверти хвоста. Из лишних теперь позвонков и ребер предстояло создать нижние конечности. Со звуком, который слышала только она в своем теле, позвонки от хвоста до бедер расстегнулись как корсет, разорвав единый хвост на два. Ребра сомкнулись вокруг ряда позвонков с каждой стороны, сжимаясь в единые кости, не забыть бы оставить сгиб для коленей. Из остатков чешуи вышли тонкой работы чулки и мягкие туфельки. Спазм скрутил новорожденное тело так, что пришлось заткнуть себе рот, чтобы не вырвало собственным желудком - как же гадко и противно выглядеть как собственная еда. Тяжело дыша, она открыла глаза, теперь не такие раскосые. Цвет, какого цвета у золотоволосых могут быть глаза? Приоткрывать веки девушке она поостереглась, а спросить было не у кого... Мягкие губы растянулись в оскале, совсем не подобающему для милого личика, и она придала радужке оттенок, который видела совсем недавно - маленькая бессильная месть.

Метаморфоза утомила, хотелось сытной пищи, медленно и верно восстанавливающей силы, но с новым телом она сможет пропихнуть в пищевод что-то не крупнее мыши. Возможно, в насыщении помогут и мужчины - этот способ безопасен, но надо быть осмотрительной и не забыть отослать всех служанок, чтобы не пытались прислуживать и помочь разоблачиться.

Второй лязг замка и солдаты уносят настоящую принцессу.

Когда камера снова затворилась, Ламия завернулась в плащ, приняв туже позу, что и принцесса ранее, но нутро болело и требовало еды. Она присмотрелась к мужчине у входа, все еще находящимся в глубоком беспамятстве гипноза, плотоядно улыбнулась, и на одних руках, подтягивая непослушное тело, поползла в нему.